Юрий спал на мягком ковре в своей палатке; походная лампада догорала в углу и по временам неверный блеск пробегал по полосатым
стенам шатра, освещая серебряную отделку пистолетов и сабель, отбитых у врага и живописно развешанных над ложем юноши...
Неточные совпадения
Просторная поляна в лесу; справа и слева сплошной лес
стеной, перед лесом, по обе стороны, невысокие кусты. Вдали, меж кустами, видны богатые
шатры. Вечерняя заря догорает.
Он подъезжает ко святому граду Киеву… глядит: в заповедных лугах княженетских раскинуты
шатры басурманские, несметно войско облегает
стены киевские.
Время прекращает свое течение и смыкается над ними солнечным кругом. Ложе у них — зелень, кровля — кедры,
стены — кипарисы. И знамя над их
шатром — любовь.
Граждане всякое утро спешили на высокие
стены и видели —
шатры московские, блеск оружия, грозные ряды воинов; всё еще думали, что Иоанн удалится, и малейшее движение в его стане казалось им верным знаком отступления…
По
стенам висят несколько гравюр и литографий, между которыми самое видное место занимают Ревекка с овцами у колодца; Лаван, обыскивающий походный
шатер Рахили, укравшей его богов, и пара замечательных по своей красоте и статности лошадей в английских седлах; на одной сидит жокей, другая идет в поводу, без седока.
Но когда они причаливали к доскам пристани, около купальни, и сквозь густо темневшую
стену лип чьего-то сада он увидел главку старинной церкви, построенной в виде
шатра, Теркин, совершенно так же, как на крыльце сыскного отделения, почувствовал, как его пронзила мысль...
Медленно тянулся день за днем. С свернутыми
шатрами и упакованным в повозки перевязочным материалом, мы без дела стояли в Палинпу. В голубой дымке рисовались
стены и башни Мукдена, невдалеке высилась большая, прекрасная кумирня…
Внутренность храма, когда Вадим Петрович остановился невдалеке от средних больших дверей против мраморного
шатра, покрывавшего алтарь, полная живописной полумглы, ширилась в грандиозных очертаниях сводов и
стен; снопы маленьких огоньков на паникадилах мерцали в глубине, чуть-чуть освещая лики икон. Сверху ряды золоченых перил на хорах отливали блеском округлых линий.
«Страшное великолепие» осветило его буквы и в самом деле что-то отразило на
стене, но что это было, того никто не понял, а сам Перегуд упал и не поднимался, ибо он «ушел в
шатры Симовы».